— …ты можешь притворяться сколько угодно, — Сириус улыбается широким оскалом, сверкая глазами из глубокого кресла, куда забрался с ногами некоторое время назад.

Теперь он скорее в нём развалился, растекаясь по старым мягким формам, чем сидел как нормальный человек — ноги, свешенные через подлокотник, голова вот-вот свесится через противоположный. На Римуса он смотрел снизу вверх и видел его почти вверх ногами, чувствуя, как постепенно подступает приятное головокружение, но позу не меняя.

Вечеринка в честь Хэллоуина в этот раз зашла в какую-то не ту степь, никто не ожидал, что… Нет, конечно, все знали, что что-то такое будет, но не такое. Что Мародёры вдрызг напьются? Возможно. Что устроят очередную каверзу на грани? Вполне вероятно! Но никак не вечер трезвости.

— Мы, — сказал Сириус, покачивая ногой и то и дело ударяясь пяткой о бок кресла, — с Джеймсом сможем веселиться и так, — Джеймс фыркнул с другого конца дивана, подпирая ладонью голову. — А тебе, Лунатик, придётся что-то делать со свей хмурой мордой, чтобы слиться с атмосферой.

Он ещё не ходил по грани, но уже приближался к ней. На Лунатика Сириус не смотря на прямую — кидал взгляд искоса, подначивая, картинно размахивал в воздухе рукой, смотрел сквозь упавшие на глаза волосы и из-под ресниц. Ему казалось, что он провоцирует начать грандиозный спор.

Ему казалось, но ничего не выходило. Битых пятнадцать минут Лунатик вяло огрызался и отмахивался. Приходилось бросать в бой тяжёлое орудие. Это одновременно раззадоривало и задевало что-то ещё в груди. Что-то, что заставляло сбиваться с ровного дыхания — хорошо, что никто не замечал, — когда Римус смотрел на него, чуть хмурясь и широко распахнув глаза. Что-то, что чуть сдавливало рёбра словно огромными лапами, щекоча когтями и у самого живота, когда Римус обращал на него всю силу своей эмоциональной защиты, ершился — Сириус был готов поклясться, что буквально видел, как у Римуса шерсть встаёт дыбом.

Но это была лишь богатая фантазия и ничего больше.

И сейчас Блэк добивался именно этого, кинув озорной взгляд на Джеймса. Правда, этот вариант оказался провальным — Сохатый яростно вещал о чём-то Эванс, а та картинно закатывала глаза, но улыбалась, одним уголком губ, словно сдерживаясь. Сириус фыркнул, наморщил нос, поёрзал в кресле, устраиваясь удобнее и словно утопая в нём сильнее. По привычке хотелось наколдовать себе полный стакан со стола, присоединяясь к общему гулу голосов и звону стекла, но Сириус сдержался.

И обратил всего себя на Римуса, едва ли не обнимавшегося с учебником.

— Эй, Лунатик. Неужели ты теперь ботан настолько, что веселиться можешь, только нажравшись вместе с нами, а? — он запустил пальцы в волосы, небрежно зачёсывая их назад и чувствуя пару спутанных прядей; прижал костяшки пальцев к виску, опираясь головой на согнутую в локте руку, и окинул Римуса, наконец, прямым, испытующим взглядом. — Спорим, ты не сможешь сделать ничего такого, пока не выпьешь хотя бы один кубок, а? — синие глаза блеснули озорством, Сириус расплылся в довольной улыбке, ловя взгляд Люпина.